Есть такие воспоминания, которые похожи на кадры когда-то просмотренного короткометражного кино. Ты попадаешь на него совершенно случайно, но взгляд цепляется, точнее не так… сначала цепляется взгляд, а потом ты понимаешь, что зацепился ты весь. А оно зацепилось за тебя и осталось постоянно прокручиваться в памяти на много-много лет.
читать дальшеЯ пытался поймать некий баланс между собственным внутренним ощущением и вибрацией движущегося автобуса, чтобы привести их к общему знаменателю, желательно со знаком плюс в мою пользу. Затяжные поездки я всегда переношу с трудом. Не знаю, куда девать ноги. Тоже мне, кажется, проблема. На самом деле еще какая. Место у окна спасает только самим этим окном, в которое можно смотреть и отвлекаться от бесконечных попыток вместить себя между сиденьями. А в ту поездку как назло взялось ныть поврежденное колено. Под конец я уже готов был выйти на ближайшей остановке и идти пешком…
Внезапно пропавшие разом движение и шум были несколько неожиданны. След от ладони на запотевшем стекле дал ответ почти сразу. Можно было и не проверять. Пробка. Обычное дело для этих дорог. Еще некоторое время я рассматривал камни, из которых было сложено придорожное заграждение, а потом пустое место между ним и автобусом занял синий ниссан, и смотреть стало совсем не на что. Вернее, я только успел так подумать. Пока не заметил в его окне кончик покрасневшего носа, заплаканные глаза и две тонкие рыжие косички.
Я собирался снова провести рукой по стеклу, но вместо этого помахал этим косичкам. Так, как если бы они действительно были мне давно знакомы. Они и их резинки в форме вишенок.
Косички недоверчиво колыхнулись поближе к стеклу, чтобы получше меня рассмотреть. А я уже дышал на окно и писал: «Привет!». Маленькая рука смахнула с глаз последние слезинки и даже помахала мне в ответ, а я уже не мог остановиться. У меня было очень мало времени и всего одно окно. И целый мир, который я готов был подарить этим рыжим косичкам.
Мы простояли друг напротив друга всего минут пять, а потом ниссан нашел себе лазейку и прошмыгнул перед носом автобуса, торопясь вперед.
Только тогда я сел обратно, на место. На моем окне сверху до низу светили звезды, росли как грибы замки и леса, среди стволов которых можно было, если правильно прищурить глаз, увидеть их волшебных обитателей, с любопытством выглядывающих из-за деревьев. Я забыл про колено, про автобус, про промозглую осень за стеклом, про слетевшую с сидения куртку и про соседа, который пытался выразить свое недовольство моей внезапной возней. Да что там, я забыл про весь мир! А рыжие косички танцевали, смеясь, и это было правильно.
Моя картина существовала в первозданном виде еще не дольше нескольких минут. Но мне кажется, что это было самое лучшее из того, что я когда-либо рисовал.